Этот амбар не был таким
Если бы я не был бы гостем
Старой собаке в углу
Слепая вошь нарочито долбится в кости
Свечи в тарелках танцуют
Горя, как золотые гвозди
Камин доедает лопату угля
Пьяный старик упирается в трость
Слева – цыгане, справа – сельские
Режу мясо марсельское
Тут себя бы не съесть, а я
Фанфароню по лезвию
Это вряд ли полезно, знаю в десятый раз
Но иду в атаку и кидаю стулом
И она стекает на витрину с мясом
Служанка убирала другому
Служанка снова убирала не мне
Иди сюда!
Кот доедает соус, играет в кипиш
Толпа пьяная
Вяло горит в стекле
Сигарета румяная
Ей снится постель и пижамка
В собственном поту, вот только
Где мой бокал с вином, служанка
Я отвернулся, но он был тут
Филин пялится у бара цепко
Время, мысли делятся в проценты
Я на воду выйду, меня выдаст она
Не заточка, а зацепка
Служанка убирала другому
Служанка снова убирала не мне
Штоф не выветрен, но я иду на шторм
И он внутри меня, и он внутри меня
Когда я вижу, как эта крестьянка родилась
И выросла такой неправильной, такой неприбыльной
Падает мука с неба, как порох белый. Чудо ли?
Все собаки города в луну стояли плакали
От луны беду они всегда задолго чуяли
Выживали лапами и понимали лапами
Нет у них ни дома, ни мамы, ни веры каменной
Бок обварит повар, и тело будто от пламени –
На полу в амбаре четыре тела и восемь щек
Семь пуль, один счет
Плевать на конфеты и дураков
Уставшие персоны плетутся из кабаков
Пусты стаканы, так верните фантики!
Мы городские и безумные романтики
